Менестрель Трувэрович Миннезингер

Услышу сердце в праздности хмельной,
Разрушу стены, стражу отпуская,
В сладчайшем поцелуе лишь с тобой
Я обрету и радость, и покой,
И в том покое стану среди рая.

«Есть души, родившиеся не в своё время - кто-то опоздал, кто-то поспешил», - так в предисловии к «Коронованному Менестрелю» таинственный Автор готовит читателя к своему чародейству (забегая вперёд - потому что в чародействе есть и чара, и чары). Что это? - недоумеваю. Маркетинговый ход? Попытка заинтриговать или объяснить, «оправдать»? Почему Менестрель - коронованный? Даже будучи ранее немного знакомой с творчеством Евгения Язова, держа книгу в руках, с трепетом открываю первую страницу…

… чтобы убедиться: Автор - не от мира сего.
Поэзия Евгения Язова не вписывается в современный контекст от слова совсем. В ней нет эпатажа, пафоса, стремления шокировать, в ней нет мятежности, надрыва, остроты момента, проблем социума, оригинальности форм, семантического эксперимента, её не отнести ни к одному из -измов, определяющих течения современной литературы. На первый взгляд даже кажется, что она холодна, лишена чувственности и подчеркнуто эгоцентрична. Именно такое впечатление у меня сложилось вначале, при беглом прочтении нескольких стихотворений на одном из сайтов, ещё до выхода книги. Мимолётное заблуждение, которое не возникло бы, будь я чуть внимательнее. Эта Поэзия (имя автора не имеет значения) - явление надкультурное. Редчайшее, если не сказать уникальное, обречённое на снисходительное в нашей реальности (в лучшем случае) внимание со стороны коллег, эпизодические восторженные отзывы небольшой горстки ценителей, на спокойную тишину и на… бессмертие.

Что и говорить, стихи сейчас не самый популярный вид языкового творчества. Вернее, настолько популярный, что перестал восприниматься как нечто недоступное, исключительное, заповедное. В этом большая заслуга коммуникационных технологий, которые дали сильнейший толчок тяги к сочинительству. А раз складывать слова, оказалось, способны многие, то и ценность поэзии стала умаляться. Каждый рифмоплёт уверен, что причастен великому таинству. Обратная сторона медали: мы знаем имена известных писателей современности, популярных блогеров… а поэтов? Боговдохновенных Орфеев? Кто из издателей сейчас возьмет на себя смелость за счет собственных средств выпустить поэтический сборник новых авторов? Или тем более сочинения одного? Слишком невостребовано. Да и как отделить зёрна от плевел? Поэтому прежде, чем перейти к разговору о творчестве поэта Евгения Язова, следует отдать ему должное как меценату. Реанимировать вкус к Поэзии, к духовному наитию, к божественному и прекрасному, найти единомышленников - затея бесперспективная, если не верить истово, если сомневаться в успехе хотя бы на йоту. Чтобы решиться на проект «Виноградарь» с лютнями и соловьями, недостаточно быть просто сумасшедшим, надо быть отъявленным романтиком, возводящим в абсолют Красоту: Мира, Человека, Чувств. Последним самураем.

Истоки лирической поэзии лежат в песнях менестрелей. Именно этим, на мой взгляд, объясняется, что для достижения своей цели автор выбирает эпоху зарождения стилистики, утверждения основных форм, канонов и критериев гармонии Слова, эпоху становления традиции служения Прекрасной Даме. Недосягаемость - главное условие преклонения. Возвышенность - главный признак настоящей Поэзии. Поэт стремится почувствовать связь земного и небесного, выразить её и заставить почувствовать эту связь читателя. Состояние возвышенности неминуемо при соприкосновении со стихами Евгения Язова, оно захватывает с первых строк и не отпускает, вознося нас, приближая к наивысшему - к Богу:

Высокий слог, рождённый миром,
Где башни высятся дворца,
В котором сладкозвучной лирой,
Благоухая, словно б миррой,
Престол Небесного Отца.

Автор не щадит читателя: витиеватость слога, непростой синтаксис, насыщенность именами собственными: исторические личности, мифологические персонажи, лексика, относящаяся к реалиям другой эпохи, сюжеты и герои, ожившие из легенд прошлого. «Прочти! Осиль! Воспари!» - какая непоколебимая вера в возможность интеллектуального и духовного роста человека! Какое страстное желание окрылить! Гигантский, в сотни лет мост между поколениями сжимает время, дарит переживание генетического родства, общности душ, твёрдости непреходящих ценностей. «Слишком элитарно», - возразят скептики. Не думаю. Любой носитель языка интуитивно определяет коннотативную составляющую слов. Поэтому даже неискушённый читатель ощутит внутренний подъём на подсознательном уровне. А если вдруг, поддаваясь музыкальности текста, захочет вникнуть в суть, будет вознаграждён сторицей: помимо эмоционального удовлетворения, он пройдёт невольную инициацию в символику поэзии и искусства вообще, впитает крепчайшую культурологическую эссенцию. Роза, дева, сад, вино, лоза, чаша, лира, родник, злак, луна, роса, пастух (не считать список исчерпывающим) - концентрация символов в соотношении к общему словарному объёму произведений приводит в изумление. Однообразие? Нет. Необходимость. Как справедливо заметил немецкий поэт Готфрид Бенн: «Только повторяемость ведёт к искусству. Вынужденные повторы, только они дают стиль, только они дают публике ощутить в произведении искусства неизбежное и судьбоносное». Намеренно превысив дозировку, Автор внедряет, вбивает нужные образы в сознание читателя окончательно и бесповоротно, они становятся неотъемлемой деталью системы мировосприятия, развивая художественный вкус, обогащая чувственную сферу. В данном контексте стихи Евгения Язова - поэтическая евхаристия для непосвященных. (Гораздо вкуснее, чем штудировать Лосева, Юнга и других теоретиков символики).

А что же знатоки? Любители поэзии, возможно, определят прочитанное как удачную стилизацию и, признавая неоспоримые художественные достоинства слога, мягко упрекнут в пренебрежении предназначением поэта - быть зеркалом действительности и пророком. В самом деле, ведь и автор в предисловии говорит: «Всё также я чувствую, что живу не так и не там! Моё время ушло где-то в параллельном пространстве…». Но будем разумны: допуская версию переселения душ и сосуществования параллельных миров, мы имеем дело с конкретным феноменом, внезапно возникшим в городе Екатеринбурге. Если человек пишет такие стихи, он, безусловно, во-первых, в совершенстве и давно владеет словом и отточенным, безупречным чувством стиля, во-вторых, обладает энциклопедическими знаниями на уровне, значительно превосходящем необходимый для простого подражания, в-третьих, девиз на изящном гербе - Ut Poetica est Illustris Vates (не ручаюсь за точность перевода, но примерно так: Поэзия подобна Просветленному Пророку) - прямо указывает на отличное понимание автором глубинных тайн творчества. Мне сложно принять версию, что неожиданно открывшийся портал в одно мгновение совершил чудо в виде рождения талантливейшего поэта. Проект Евгения Язова - фантастический, но продуманный и взвешенный. Уловка про путешественника из прошлого - это предвосхищение ненужных вопросов откуда? зачем? Как для поцелуя нужны двое, так и любому произведению искусства, литературы нужны двое - автор и адресат. Задавать вопросы откуда? зачем? - лишнее: вы либо целуетесь и наслаждаетесь, либо «идёте своей дорогой».

И всё же пара слов про зеркало и пророка. Как-то раз в одном из музеев я услышала историю портрета бедной девушки. Именитый художник и его ученик решили устроить соревнование, чьё мастерство лучше. Они пошли на рынок и выбрали там в качестве модели простую девушку. Босая и в невзрачном платье, она сидела на коленях возле одной из лавок. Художник спросил, согласится ли она позировать. Девушка смутилась и сказала, что согласится, при условии, если ей дадут время переодеться. Оба живописца согласились, дождались девушку, и каждый написал её портрет. Выбрать лучший предстояло самой девушке. Она выбрала портрет, написанный учеником. Тогда мастер порвал свой. А потом спросил, почему она выбрала другой. Девушка ответила: «На вашей картине я увидела себя такой, какая я есть, а на картине вашего ученика - такой, какой я хотела бы быть». В естественном желании девушки принарядиться ученик уловил то, что не удалось учителю, - мечту о прекрасном. Иногда, чтобы прозреть, надо увидеть не отражение, а антипода. В сегодняшнем мире столько безобразного, многократно отзеркаленного в массовом искусстве, да и в языке, что не испытываешь радости от приобщения. С этой точки зрения поэзия перфекциониста Евгения Язова, воспевающая красоту, - практически бунтарство:

Благоуханный край среди цветов,
Столица винных грёз, что в дымке тает,
Изысканным изгибом меж холмов
Рождает нежность музыки и слов
И их в баллады светлые вплетает.

Уметь видеть прекрасное в Мироздании важнее и полезнее для души, чем обращать внимание на изъяны. И конечно, Поэт - всегда проводник Божественного слова, он пишет не о прошлом, а о вечном. Его взгляд - это ретроспектива из будущего в прошлое и перспектива из прошлого в будущее, его тонкие настройки - безошибочное мерило нетленности. А что более вечно, чем Бог, Любовь, Поэзия? Только об этом и стоит думать и писать. В произведениях Евгения Язова нет поисков истины, она найдена и осмыслена: ценить настоящее, жить, любить, творить. И этим его поэзия светоносна.

Забыли все, что Промысел Господний -
В любви людской свой облик узнавать,
Но даже в самом пекле, в преисподней,
Кенарь напомнит, что должны мы знать.

Однако наибольший интерес и эстетический экстаз, по моему мнению, творчество Евгения Язова может вызвать у профессионалов - литературоведов, лингвистов, историков. Каждая его работа - ювелирный шедевр и стоит отдельного исследования. Менестрели были образованнейшими людьми своего времени. Объявляя себя одним из них или, по меньшей мере, наследником, Автор не изменяет традиции. Наивно полагать, что достоинство его стихов лишь в красивом сплетении строф. Многочисленными символами зашифрованы размышления о природе творчества, о поэзии, о принципах мироустройства, человеческой психологии. Среди стихотворений есть реконструкции старинных текстов: «Quand je menai mes chevaux boire», «Наши свободные и счастливые души, или Контрафактура на Nos esprits libres», «Augellin». Перевод «Битвы деревьев» Талиесина превосходен, это лучшее переложение на русский язык. Есть стихотворения-портреты («Лукреции Борджиа»), стихотворения, интерпретирующие исторические события и легенды («Последняя ночь Гильема де Кабестаня», «Десятый ангел на фасаде часовни св.Юлиана и св.Генесия, что на улице Жонглеров», «Ex fructibus eorum»), стихотворения-посвящения знаменитым певцам-родоначальникам любовной лирики. Не особенно обольщаясь относительно правильности выводов, уверена тем не менее, что все произведения устанавливают параллели с днём сегодняшним, ситуативны и, очевидно, являются откликом на эпизоды жизни самого Автора. Через то, что было, описать то, что есть и, таким образом, предсказать то, что будет, - и сама идея, и её воплощение не перестают вызывать моё восхищение. Бесконечна череда рождений и смертей, но вечны небесные узы. Бога и Слова. Поэзии и Музыки. Поэта и Музы. Из любимых: «Сад веселья», «Росная чаша», «Дева», «Роза», «Чаша Корбеника», «Задремал», «Король в рубище», «Рыбак», «Король-рыбак», «Восторгаюсь очами донны», «Сгорать в пламени любви», «Твоя любовь невидима», …

Вскрыть множество пластов поэзии Евгения Язова - труд титанический, и, наверное, неосуществимый. Не удивлюсь, если при изучении строя стихотворений выявятся, например, кроме всего прочего, цветовые или музыкальные закономерности. Но приятнее просто блаженствовать на волнах его лирики, пить вино, слушать ангельские голоса, созерцать прекрасное вокруг и тогда, возможно, найдётся ответ на загадку, почему Менестрель - коронованный.