Марокканская красавица

х нега облаков туманною фатой,
Что золотом луны ласкает травы,
Как наступает ночь, и тихою тропой
Она идёт, презрев юдоли славы,
И в кротости хранит следы оправы
Степи полынной, азиатских снов
Сияет дикий блеск в очах, отравой
Сласти востока, жемчугами слов.

Ах перламутром поцелуя нежно
Коснётся чуть жасмина аромат,
И, заплетаясь в песне, безутешно
Амуром воспоёт весенний сад.
И кто же, брат, кто в этом виноват,
Что ты узрел чёрных очей озёра,
И мускуса, и роз вдохнул, сим рад,
Не убоявшись плахи и позора?

Ах как уста её наполнены незримо
Дыханием далеких стран и кущ,
И ты, мой брат, подобен паладину -
Иссохший, словно старый плющ.
Перед пугливой ланью был цветущ
Ты обликом и рыцарскою статью,
А ныне тлен (Амур, брат, всемогущ),
Ты заболел душевно благодатью.

Ах лютня, что за изыском созвучий
Скрывает черных локонов вуаль,
В тот час в нектар любви гремучей
Вмешалась окровавленная сталь,
И жертвой пал юнец, узрел он даль
И степь увидел – там одна дорога.
Здесь в ароматах мускус и миндаль,
И девы очи, в них – сиянье Бога!

Ах сад цветущий, в нём ручей играет,
Искусно травы заплетая в прядь
Напева Азии, где пряным мёдом тает
Краса девиц – особенная стать.
С поклоном честным ты желал узнать
Имя девицы юной и прекрасной,
Не постеснялась дева так себя назвать:
«Я – Азия!». Вмиг стала безучастной.