Слёзы о фиадах

руктовый сад приютом душ созревших
Хранит мой дом в объятиях Зефира,
Здесь, на краю тщеты, от сего мира
Отторг меня он, вдруг взрастил как плод
На ветви хрупкой; так он скрыл под свод
Зелёных дланей, что ласкают лиру
Цветком природы, сонного сатира,
В нём просветляясь в гимнах от невзгод!

Взрасти баллады трубадуров уцелевших,
Мой сад! Там, под цветущей вишней,
Дремлет лачуга сирая, в ней лишним
Я стал для мира, но, сокрыв себя в напев,
Взрастил пиита, словно птицей подлетев
Ко слову, что изрек вначале Вышний,
Установив, кто горний, а кто нижний.
Певец же есть святое слово. С сим распев:

В те времена, когда листвою облетевших
Пророчеств строки вязью нанесли
На камень, что из сил самой земли
В садах незримых смертным дав приюты,
И музы юные – бессмертных слогов путы,
Причину сласти в оный мир внесли;
«Загрей! О, Солнце!», - пели так они
И с дифирамбами шли в ароматах руты!

Росы услад, сойдут в сей мир прозревших,
Где песнями исполнится весь свет,
Но тихо в сад вхожу, там ныне нет,
Что слышу я, что в гимнах древних звучно
Гармония кифар в тон лире благозвучной
Поёт Загрею, сим ступают вслед.
По следу скрытому пройдёт поэт
А после в сад войдет вслед рифме тучной!